Помимо Еремеева, Куропаткина и Лукоцкого за нашим столом присутствовало еще ряд генералов и адмиралов. Разумеется, я их всех знаю поименно, но заниматься подробным перечислением не стану, ибо ни я к ним, ни они ко мне никакого отношения не имеют. Наряду с мужьями также присутствовали их жены (куда же без них?) и, разумеется, дочки на выданье. Как и полагается, за столом главенствовал громогласный и велеречивый Еремеев — все-таки по своей должности именно он первое лицо на российском Дальнем Востоке. Признаться, задолбал господин генерал-полковник. Мало что заставлял всех присутствующих мужчин пить исключительно водку, еще и частил с тостами со всякого рода прибаутками в стиле: «Между первой и второй промежуток небольшой, ну и так далее в том же духе». Благо для меня нейтрализовать избыток алкоголя в организме труда не составляет, а вот для некоторых господ командиров завидная стойкость наместника к крепким напиткам оказалась весьма тяжелым испытанием.
На меня, разумеется, обратили внимание. Пришлось поведать присутствующим за какие такие заслуги мою грудь украшают боевые имперские награды. Впрочем, в подробности я не углублялся, да и никому не было особо дела до тех подробностей, поскольку каждый из разгоряченных водкой вояк норовил порадовать присутствующих за столом каким-нибудь особым случаем из своей богатой на события военной жизни. Рассказывали, в основном, о закончившейся три десятилетия назад русско-японской войне, в результате которой Манчжурия была присоединена к России. Кто-то делился впечатлениями о серии кавказских войн двадцатилетней давности с турками и персами. Ничего нового из этих рассказов я для себя не вынес. Ну да, разорванный снарядом полевого трехдюймового орудия боец орошает ароматами крови и дерьма приличную площадь — это мне и без их подсказок известно. Рассказать бы им, что плавает в токийской канализации, да со всеми подробностями. Нет, я еще окончательно из ума не выжил, чтобы, уподобляясь одному пожилому артиллеристу в чине генерал-лейтенанта, вдаваться в описания подобного рода. Впрочем, на подвыпившего говорливого вояку тут же шикнула его благоверная, и тот покорно закрыл рот.
Да, еще один момент, за столом, к моему несказанному удивлению, присутствовала Екатерина Васильевна Яровая в черной «гестаповской» форме в чине военного прокурора первого ранга, что соответствует званию армейского генерал-лейтенанта. Её выдающийся бюст пятого размера был увешан орденами и медалями. И вообще женщина выглядела шикарно, примерно также, как выглядит готовая к прыжку на свою жертву королевская кобра. Слава всем богам, её место находилось по другую сторону от генерал-губернатора и наше с ней общение за столом ограничилось лишь легкими приветственными кивками.
Присутствовавшие за столом девушки находились на недосягаемом для меня расстоянии, так что пообщаться с ними мне не довелось. Впрочем, я ни разу не пожалел на сей счет, ибо ни одного для себя интересного объекта здесь не было. Я всегда считал и буду считать военных жадными жлобами, что в той жизни, что в этой. Денег имеют достаточно, а вот вложить лишнюю копейку в родное чадо даже мысль не приходит в их тупые головы. А ведь для их кошельков услуги целителей-косметологов не столь уж и обременительны. Вот и улыбаются генеральские и адмиральские дочки, демонстрируя зачастую кривые зубы, у некоторых со следами кариеса. А еще на лицах многих из них присутствуют родинки. Ну да, для некоторых эстетов родинка на щечке или подбородке любимой — украшение. А вот лично для меня, это доброкачественное образование на коже, состоящее из сгруппированных клеток меланоцитов (именно так в медицинском справочнике написано), то есть, банальная болячка, в перспективе опасная для жизни, от которой необходимо избавиться как можно скорее.
После того, как всеобщее внимание переместилось от меня к тому пожилому пердуну с погонами генерал-лейтенанта от артиллерии, который, кстати, и поведал народу о том, чем пахнет разорванный на мелкие кусочки боец, я наконец-то получил возможность предаться дегустации предлагаемых блюд, с частыми перерывами на очередной тост — тут уж никуда не деться. Впрочем, по моему хотению алкоголь не усваивался стенками желудка и кишечника и, не попадая в кровь, тут же расщеплялся на безобидные воду и углекислый газ. Салаты из морепродуктов, рыбные и мясные супы, а также прочие блюда оказались на высшем уровне. Так что по окончании ужина я вышел из-за стола изрядно отяжелевшим и с единственным желанием посетить одно укромное местечко. Впрочем, это уже не те подробности, на которых стоит заострять внимание.
Потихоньку праздный люд из-за столов начал перемещаться в церемониальную залу на первом этаже. На подиуме (мама, я обалдеваю!) аж целый симфонический оркестр под руководством сухощавого кучерявого брюнета со взором горящим — явно фанат от музыки. Глядя на него, вспомнил эпизод из фильма «Покровские ворота» — это когда мальчика Яшу ровесники зовут во двор играть в футбол, но его заботливый дедушка велит пиликать на скрипице на «радость» соседям. Не знаю, почему, но мне кажется, что этому юноше в свое время его дед точно таким же методом привил любовь к музыке. Ну это так, ассоциации.
Получив свою порцию предварительной ласки… то есть аплодисментов, дирижер повернулся спиной к уважаемой публике, взмахнул палочкой, и в помещении мощно грянул «На сопках Манчжурии». Вот так-то, не убежать мне, никуда не скрыться от этой самой навязчивой Gloria Mundi. Интересно, музыканты в курсе, что «автор» данного произведения находится в этом зале?
Тем временем народ разбившись на пары закружился в ритме вальса раз-два-три, раз-два-три.
Моя возвышающаяся над большинством присутствующих фигура не осталась без внимания. Ко мне устремилось сразу несколько приятных глазу особ женского пола, как раз того самого бальзаковского возраста. Однако, молодость все-таки имеет преимущество хотя бы в скорости перемещения, так что я был ангажирован какой-то юной особой. К моему сожалению, понятие «белый танец» в этой реальности отсутствует. Эмансипация в обществе достигла такого уровня, что не только «кавалеры приглашают дамов», но и слабый пол в своем законном праве танцевать с тем, к кому душа расположена.
Станцевали, пообщались. Как оказалось, девушку зовут Карина Львова, любимая и, насколько я успел заметить, крайне избалованная дочь барона Львова, одного из неформальных хозяев здешних мест, про которого я уже был изрядно наслышан. Как оказалось, Карина учится в МУМ на третьем курсе Целительского факультета. В настоящий момент находится дома на летних каникулах. Моя персоналия ей знакома, вот только подрулить для более тесного контакта в стенах Альма-Матер она не решалась по причине наличия огромного количества более именитых конкуренток. Ну да, а я-то олух царя небесного и не в курсе, что за сердце Вовки Зубова в стенах МУМ идет жестокая подковерная борьба между самыми именитыми студентками универа, которая, задержись я там еще на один год, вполне могла вылиться в форменное кровопролитие. Так что в столице Карина ни при каких обстоятельствах не подкатила бы ко мне, а тут дом родной, пенаты помогают и злых более родовитых подруг-конкуренток на горизонте не наблюдается.
Данную информацию донесла до меня довольно сумбурно моя партнерша по танцу, тем самым фактически объяснилась мне в любви. Во, блин, простота! Но нет, нам такого счастья не нать, и с отцовскими деньгами не нать — у нас свой лярд на подходе, только за музыку, а еще доходы от графских владений. То, что красотка — этого у Карины не отнять, а вот завести с ней постельную интрижку без последствий у меня вряд ли получится. Мои магические сенсоры регистрируют постоянное внимание к данной особе со стороны тройки нехилых одаренных, а также её папахена с мамахен. Так что вариант отвести в какую уединенную комнату и, задрав подол платья, поставить в позу пьющего оленя со всеми вытекающими, точнее втекающими, не прокатит категорически. Даже в том случае, если бы девушка и не находилась «под колпаком» проплаченных заботливым батюшкой магов, я бы не стал с ней связываться по причине все тех же «пенатов», кои, в конечном итоге, способны запросто довести Владимира Зубова-Прикаспийского к свадебному одру… пардон, венцу. А я, не устаю это повторять, еще маленький и к семейной жизни не готовый.