Рангар соскочил с тарха, выхватил флягу из сумки, торопливо открыл ее и, осторожно поддерживая голову Фишура, коснулся горлышком пересохших, потрескавшихся губ раненого. Фишур пил долго и жадно, почти опорожнив флягу, а когда утолил жажду, поднял глаза на Рангара.

– Что… с ногой?

– Ничего страшного. Обозный лекарь уже оказал тебе первую помощь, так что все будет хорошо. Перелом есть, конечно, но в Валкаре такие лекари, что мигом поставят тебя на ноги.

– Перелом… – пробормотал Фишур. – Слава небесам! Я боялся, что у меня вообще оторвало ногу. Повезло.

– Это мне повезло, что ты оказался рядом и спас меня от верной гибели, – сказал Рангар. – Камень-то падал прямо на меня и предназначался, уверен, мне. Спасибо, друг!

– Друг… – повторил Фишур, и слабая улыбка осветила его лицо.

– Да, – твердо сказал Рангар. – Теперь ты – мой настоящий друг. Как Тангор.

– Остается еще рыцарь, а, Рангар?

– С ним я разберусь… Да не забивай ты себе голову всякой ерундой! Отдыхай.

– Отдохнуть успеется, – произнес Фишур. – Если ты действительно считаешь меня своим другом, расскажи обо всем, что случилось прошлой ночью.

– Хорошо, – Рангар вздохнул, – слушай…

Фишур молчал так долго, когда Рангар закончил рассказ, что Рангар подумал, не заснул ли он; но Фишур вдруг открыл глаза и прежним своим острым взглядом посмотрел на Рангара.

– Вот как, значит…

– Да. И я, скажем так, далеко не во всем уверен сейчас.

– Ты имеешь в виду рыцаря?

– И его тоже.

– Мне кажется, у Тазора нет злых намерений.

– Да я и сам в этом почти уверен. Хорошо бы еще и от этого "почти" избавиться. Но это произойдет, когда я устраню все связанные с ним неясности и найду четкие ответы на кое-какие вопросы.

– Тебя еще что-то беспокоит?

– Сейчас у меня все более крепнет убеждение, что я переоценил собственную неуязвимость против местной магии. То, что произошло ночью… Да и с валуном этим… Тут ведь тоже без магии не обошлось, так, Фишур?

– Никак не обошлось. Но послушай, что я тебе скажу и что подсказывают мне мои скромные магические познания. Я думаю, что бессильны прямые воздействия магических сил на тебя. Да и на нас, пока мы с тобой. Но вот опосредованно… Опосредованно хороший маг может причинить тебе неприятности, как-то: натравить на тебя всякую нечисть, сбросить камень на голову…

– Я понял: действие волшебства направлено не прямо на меня, а на неких существ или предметы, которые уже могут мне угрожать.

– Да. Причем ни существа, ни предметы _не должны быть с тобою связаны_, это очень существенно. Иначе тебя мог бы поразить собственный меч или, скажем, Тангор или я смогли бы нанести удар в спину…

– Что ж… выглядит правдоподобно. Придется теперь держать ухо востро с незнакомыми людьми, существами и предметами. – Рангар улыбнулся.

– Веселого тут мало… И одному тебе, пожалуй, не справиться. Когда-то ведь тебе надо спать, скажем, к примеру.

– Согласен. Но у меня есть друзья, которым я доверяю безраздельно, – ты и Тангор.

– Я, как видишь, выбыл из строя… будем надеяться, ненадолго. Что же касается рыцаря… Время покажет. А сейчас, Рангар, у меня просьба: в моей сумке есть фляга… не с водой, воды я уже напился…

– Ах ты пьяница! – засмеялся Рангар. – Ладно, чего не сделаешь для раненого друга.

Фишур надолго присосался к фляге, а когда оторвался, лицо раскраснелось, глаза заблестели.

– Вот теперь куда ни шло. Даже нога болит не так сильно Пожалуй, я сосну чуток.

– Поспи, поспи, Фишур. Сон тебе сейчас только на пользу.

…Когда обоз съехал с тракта, располагаясь на ночлег, мимо в направлении Валкара проскакали двое всадников на взмыленных тархах. Командир отряда охраны хотел остановить их, но заметил пестрый вымпел на конце копья у головного всадника и махнул рукой:

– Это гонцы Императора.

Но мимо проскакали не гонцы Императора, и вымпел на древке копья служил лишь маскировкой, отпирающей ворота любого города в ночное время и позволяющей беспрепятственно проезжать заставы. Обоз миновали жрец серой мантии Квенд Зоал и его подручный Мархут. Убийцы, загнав нескольких тархов и сами едва державшиеся в седлах от усталости, ликвидировали фору в пять дней и не только догнали, но и перегнали жертву.

Ночь под охраной профессиональных воинов прошла спокойно. Утром, только-только занялся рассвет, обоз двинулся дальше.

Когда взошло солнце, к повозке с Фишуром подъехал обозный лекарь, сел рядом с ним на облучок и осмотрел своего пациента.

– Все нормально, – бодро произнес он, похлопав Фишура по плечу.

– Когда будем в Валкаре, досточтимый лекарь? – спросил Рангар. Его беспокоило, вопреки оптимизму лекаря, состояние Фишура, поскольку от его глаз не укрылось, что покраснение кожи выше переломов усилилось и распространилось почти до паховой области. И обоз, по его мнению, двигался чересчур уж медленно.

– К вечеру будем, – сказал лекарь уверенно. – Еще даже смеркаться не начнет, как мы въедем в славный город Валкар.

– Меня беспокоит эта краснота на бедре… – мрачно проговорил Рангар.

– Чтобы остановить воспаление тканей, нужны сильные заклинания, – вздохнул лекарь. – И еще более сильные – чтобы заставить кости срастись быстро и правильно. А я всего лишь лекарь-маг второй ступени. Зато в Валкаре я дам вам один адресок… гранд-мага Ольгерна Орнета. Он берет дорого, но творит чудеса.

– Скорей бы, – вздохнул Рангар и, поблагодарив лекаря, поворотил тарха и подъехал к повозке Фишура. Тот разговаривал с ехавшим рядом Тангором. Тазор рысил чуть позади.

– Вот скажи мне, Рангар, – повернулся к нему Фишур, приподнимаясь на локте, – ну ладно я – раненый человек, которому глоточек доброго рн'агга просто необходим. Поэтому совершенно естественно, что у меня не осталось ни капли этого благородного напитка. Но почему опустела фляга Тангора? Этого я понять не могу. Ведь ты, друг Тангор, производишь впечатление малопьющего человека. Или я ошибался?

– У меня была одна фляга, а у тебя – целых три, сам говорил, – покраснев, сказал тибериец.

– Успокойся, Фишур, у меня еще больше половины фляги осталось, – засмеялся Рангар.

– И ты уделишь глоточек бедному раненому Фишуру? – у Фишура заблестели глаза, и он облизнулся.

– Забирай все. – Рангар, улыбаясь, протянул флягу Фишуру, в которой что-то булькало.

– Спасибо, Рангар, ты настоящий друг! Я слышу чарующее бульканье, и сейчас мой пересохший язык ощутит не менее восхитительный вкус…

Когда Фишур оторвался от фляги, там едва оставался глоток.

– Пусть чуток будет на потом, – довольно пробормотал он и, улегшись поудобнее, прикрыл глаза.

Рангар сделал знак Тангору, и они отъехали чуть дальше.

– Лекарь сообщил, что к вечеру будем в Валкаре. Он обещал дать адрес очень искусного врача, и мы сразу отправимся туда. Все остальные дела – потом.

– Иначе и быть не может. А вообще, брат, какие у нас дела в Валкаре?

– Я хочу встретиться с магами самых высших рангов. Может, мне помогут обрести утраченную память… Тогда я буду знать, что делать дальше.

– А если нет?

– Тогда… тогда не знаю. Впрочем, есть еще Орноф, есть Зирит… Но не будем гадать. Поживем – увидим.

9

Путники увидели Валкар издалека. До города оставалось еще лиг десять, когда на горизонте, в лучах клонящегося к закату солнца, возникло хрустально сверкающее диво, будто среди задумчивых нолей расцвел волшебный светоносный цветок. Рангару почудилось, что на него призрачными волнами накатывает тонкий серебристый звон.

– Вот он, город светлого Лотоса! – тихим очарованным голосом, какого еще не приходилось слышать Рангару из уст тиберийца, произнес Тангор.

– Твои соплеменники чтут магию Лотоса? – поинтересовался Рангар, которого Валкар также околдовал с первых мгновений знакомства с ним.

– Да, и если бы не регулярные вояжи имперской кавалерии в глубь исконно наших земель, на обширной территории – от северо-западной оконечности Заоблачного хребта вдоль реки Орхи до самого океана – воцарились бы мир и спокойствие.