— Ждём информацию и параллельно ищем способ освободить одного говнюка оттуда, откуда не вышел ещё ни один смертный, — устало проговорил Май.

— Связь с Оливаром Варниусом до сих пор не налажена, — отчитался Эдвард. — Я над этим работаю. Конечно, только тогда, когда не нахожусь в подвалах древних библиотек.

— Девочка в беде, а мы не можем ничего понять, — горько усмехнулся Диннар Роннигус. — Бедная Мадлен вся извелась.

— Вероятно мы что-то упускаем из вида, — глухо проговорил Май.

Глава 7

Дух сидел на каменном полу, прислонившись спиной к стене и согнув одну ногу в колене.

Вынырнув из болезненного сна, он приходил в себя и тяжело дышал.

Последние кадры сна заставили его тело содрогнуться и покрыться холодным липким потом.

Он стоял на краю скалы и смотрел в пропасть, в которую падала иномирянка. Её глаза — чёрные и запавшие — просили о помощи, руки — с когтями на кончиках длинных пальцев — тянулись к нему… Он же просто смотрел и ничего не делал, потому что не мог двинуться с места.

От холода и ужаса затылок болезненно и неприятно закололо, а сердце застыло ледяным куском.

Демонова девчонка! Как она очутилась в этом забытом богами месте?! Зачем появилась, чтобы вносить смятение в мысли и душу?!

Дух со всей дури стукнулся затылком о каменную стену. И ещё раз… Надо было сразу, как только увидел её там, на тренировочной площадке, скрутить тонкую хрупкую шею и отправить к праотцам! Чтоб не мучила его. Потом бы его сразу казнили или отдали бы Пустоши насовсем, и сбылась бы единственная мечта смертника — уйти за грань.

Постепенно удалось успокоиться и выкинуть раздражающие мысли из головы.

Дух с удовлетворением вспомнил, что он в карцере. Он ценил время, проведённое здесь. Пусть в карцере темно, холодно, голодно и крысы шныряют по тебе в разные стороны, но ещё здесь тихо и ни души.

Ни одной души.

Он уже давноустал от людей. Устал от того, что все, кого он знал, умирали, а он нет. Все, кроме везучего Демона. Того, как и его, смерть не забирала, а грань не принимала. Правда, в отличие от него, Демон не тяготился этим обстоятельством.

Огромным усилием воли Дух выкинул из мыслей треклятую иномирянку, больше не гадал, как она здесь оказалась и что с ней случилось. Незачем травить душу.

Стал думать о следующих играх, которые почему-то отложили, о том, что же на этот раз иномирная тварь придумает для смертников, о том, кого он поведёт в летасы. Мыслил трезво и холодно.

А потом маленькая и тоже каменная дверь, как и весь каменный мешок карцера, беззвучно открылась настежь, и поток непривычного для глаз света ослепил Духа, сидевшего напротив двери.

Хранитель Мираль Конели зашёл, наполовину заполнив собой каменный мешок, молча и внимательно уставился на смертника.

— Поражён оказываемым вниманием, — устало усмехнулся Дух, щурясь и с неприязнью рассматривая мага. — Не много ли его для одного ничтожного смертника?

— Моё внимание к тебе связано не с тобой, — сухо проговорил Хранитель.

— Как-то сложно, не находите? Здесь я и крысы Пустоши. К ним пришли? — Дух хрипло рассмеялся, почувствовал себя идиотом и осёкся.

— Хватит язвить. Я по делу, — голос Конели был строг и серьёзен.

— Про неё ничего не хочу слышать, — процедил Дух, закрыл глаза и словно окаменел.

— Сейчас я буду говорить, а ты слушать, — спокойным тоном поведал Хранитель.

Смертник приоткрыл один глаз, сощурился и угрюмо усмехнулся.

— Похоже, другого варианта у меня нет, — зло констатировал он и снова закрыл глаз.

— Нет. И времени у меня тоже нет. Поэтому заткнись и слушай.

Дух больше не реагировал на Хранителя.

— Пустошь покопалась в твоей памяти и воспоминаниях, узнала о единственной женщине, которая тебе дорога, и потребовала её для Смертельных игр. Также она залезла в голову Демона — и потребовала доставить за Стену его жену.

На лице Духа не дрогнул ни один мускул.

— Бред. Эта девчонка мне никто, — сказал, словно выплюнул.

— Дух, — Хранитель устало вздохнул. — Когда Пустошь потребовала женщин, никто из Стражей не понял, из чьих воспоминаний она достала образ Елении Огдэн — невесты императора Ровении. После доклада я провёл собственное расследование — Ровения — моя территория. Почему-то сразу о тебе я не подумал и потратил драгоценное время, хотя можно было догадаться. Я отобрал несколько ровенцев, которые могли заинтересовать тварь, и тебя в том числе, и читал вас несколько дней. Образ девушки я увидел именно в твоих воспоминаниях. Он появлялся редко, ты постоянно изгонял его, но сомнений у меня не осталось.

Мощная фигура смертника не шевелилась. Дух молчал.

— Ты виноват косвенно, но виноват, — продолжал говорить Мираль Конели. — Что делал образ этого чистого и невинного создания в твоей чёрной извращённой памяти, наполненной жестокими убийствами и мучениями людей?

Мышцы на лице смертника нервно дернулись, но глаз он не открыл, вся его фигура выражала спокойствие и равнодушие.

— Еления Огдэн — твоё единственное светлое воспоминание из прошлого, — продолжал говорить Конели. — Теперь девушка здесь. Мы похитили её за неделю до свадьбы с императором Ровении. У нас не было другого выхода. Тварь начала бесноваться и нарушать многовековой договор, выходить за Стену спасения, убивать невинных.

— Я впечатлён. Серьёзно, — Дух всё же посмотрел на Хранителя. — Только ничем не могу помочь.

— Мы в ответе за тех, кого приручили, Дух.

— Я никого не приручал, — медленно, чеканя каждое слово, спокойно процедил смертник. — Тем более Елению Огдэн. Я видел девчонку всего несколько раз в жизни.

— Видимо, тебе и этого хватило, чтобы впечатлиться? — задумчиво проговорил Хранитель, а в глазах смертника стала закипать ярость. — У каждого здесь своя звезда, Дух. Чистая и прекрасная девушка Еления из другого мира стала твоей путеводной звездой. Ты продираешься в темноте на свет, которым является для тебя она. Пусть неосознанно, но ты создал узы между вами. Узы, от которых не могут избавиться ни твоё сердце, ни твоя память, как ты не стараешься. Именно они создали их. Для тебя. А Пустошь залезла в твою душу и теперь знает твой самый сокровенный секрет.

— Секрет? Я не могу выкинуть эту девку из памяти. Она как заноза сидит там и не уходит. Поэтому… Если девчонка погибнет на играх, я наконец освобожусь от неё, — мрачно процедил смертник. — Освобожусь!

— По-моему здесь, в Тюрьме Пустоши, ты, наконец, узнал что такое совесть, Дух. И ещё многое открыл для себя. Боюсь, если девочка погибнет, совесть загрызёт тебя.

— Ошибаешься, Хранитель. Не успеет, — еле слышно с яростью прошептал Дух. — Я сдохну раньше. Как только она уйдёт за грань, я последую следом. И наконец-то покину это гостеприимное место.

Хранитель Конели хмуро смотрел на смертника. Тот опустил голову.

Дух услышал лёгкие шаги — Хранитель вышел. Дверь за ним закрылась. В карцере вновь стало темно.

— Путеводная звезда, мать её! — зло прошептал смертник в темноту. — Романтик демонов! Что за сраная жизнь?! Сдохнуть не дают.

Его жизнь — дерьмо, и он тоже мешок дерьма. Поэтому пусть путеводная звезда его дерьмовой жизни погаснет. И как можно быстрее.

Глава 8

Тренировочная площадка для Стражей — это было что-то невероятное. С помощью магии Хранители мира создали на небольшой территории уникальную полосу препятствий.

Еления с Роном сначала бежали по тёмным тоннелям, потом ползли через что-то похожее на норы в земле, вылезали и карабкались вверх по скалам, спускались в пропасть и блуждали по пещерам. Находили выход, снова бежали, прятались, стреляли из лука, метали дротики и кинжалы… сражались.

Времени до Смертельных игр оставалось всё меньше, каждый день тренировки был долгим и насыщенным — до изнеможения. Они учились работать в паре, понимать друг друга с полуслова, чувствовать друг друга.