«Невиновный смертник» — именно так о нём говорили в кулуарах дворца. Именно эти слова в отчаянии выкрикивала его жена в Верховном суде Ровении, требуя освобождения мужа. Но, увы, — тот, кто попадал за Стену спасения, навсегда пропадал для общества и семьи. И даже новая династия Данери, пришедшая на смену Варниусам, ничего не могла изменить.

Демон поразил Елю силой духа и желанием помочь. И как же он отличался от того, другого смертника, от которого за сотню шагов несло яростью и жестокостью.

— Дух отказался с вами разговаривать? — усмехнулся Демон, а в его умных проницательных глазах Еля ясно прочитала участие.

Мужественное лицо Демона было покрыто мелкими шрамами, каштановые с проседью волосы аккуратно подстрижены до плеч и перехвачены лентой. В уголках карих глаз залегли многочисленные морщинки. Бывший глава полиции был высок и крепок словно дуб.

Встреча с Демоном произошла в небольшой комнате с решётками на окнах. Когда они с Роном вошли, мужчина стоял у окна и задумчиво смотрел на улицу, к ним повернулся резко и порывисто, за секунду цепким взглядом осмотрев их с ног до головы. На запястьях мужчины Еля увидела наручники заключенного.

— Жаль. Потому что возможно Дух знает что-то о летасах, чего не знаю я, а Пустошь постоянно создаёт новые летасы. Но в его поведении нет ничего странного. Наоборот, я бы очень удивился, если бы Дух согласился. Дух — одиночка по натуре и очень замкнут. Тем более давно потерял интерес к жизни.

— А почему вы не потеряли? — затаив дыхание, спросила Еля. — Почему вы остались таким? — жест девушки был очень выразительным и всё объяснил смертнику.

— Потому что я всегда надеялся, надеюсь и буду надеяться на чудо, — просто ответил смертник-легенда и слегка улыбнулся, очень грустно, одним уголком твёрдо очерченных красивых губ. — И, как видите, я оказался прав. Появляетесь вы и всё переворачиваете с ног на голову в этом маленьком суверенном государстве смерти и ужаса.

— Я?! — Еления в изумлении уставилась на мужчину, который с открытым любопытством рассматривал её.

Рональд тоже с искренним удивлением уставился на девушку. Видимо, он до сих пор не подозревал, какая уникальная у него напарница.

— Ну не я же, — вздохнул Демон. — Вас и Линару привезли почти одновременно. Но Линару определили к смертницам, — голос мужчины невольно дрогнул, — а вас — к Стражам. То, что мою жену не посвятили в Стражи, — не вызывает у меня удивления, так как она обычная женщина, никогда не державшая в руках оружия. А вот то, что вас так быстро приняли в ряды Стражей, — взгляд мужчины стал очень красноречив, — очень удивляет. И то, что сейчас сам Великий Хранитель Конели тренирует вас и просил за вас Духа, а потом и меня, тоже поражает. Разве это не чудо по-вашему? Что происходит, кто бы мне сказал?

Еления молчала, озадаченная словами смертника. Она догадывалась, что происходящее с ней в Тюрьме Пустоши, сильно выходит за рамки того, что обычно происходит с теми, кто попал за Стену. Но услышать это от смертника-старожила оказалось вдвойне удивительным.

У друга вид был хмурый и задумчивый. Еления знала, что для Рона Хранители мира сочинили целую легенду. Якобы он сам добровольно направлялся в Тюрьму Пустоши, чтобы стать Стражем, но перед Стеной спасения, в маленьком городке, твари Пустоши напали на него, почти всего выпили, лишив памяти и… магии. Однако Стражи спасли его и привезли за Стену, чтобы он исполнил свой долг.

Насчёт неё Рон знал почти всё. Что она свободная женщина, невеста императора Данери, похищенная в Ровении и привезённая для Смертельных игр Пустоши. Не догадывался он только о том, что до появления в Тюрьме Пустоши он тоже знал её и относился по особенному. И Хранители, и Еления решили, что Рону пока не нужно об этом знать.

А потом Демон стал рассказывать.

— Времени у нас мало, много отвлекаемся. Теперь слушайте.

Еля, до этого присевшая на стул, даже вперёд подалась, а Рон замер за её спиной каменной статуей.

— Вы никогда не узнаете, что вас будет ждать за той чертой каменистой Пустоши, после которой начинается игра. Поэтому подготовиться к летасам невозможно. Она читает нас всех, всегда и всё знает. Поэтому советую постоянно контролировать мысли и не думать о том, что вам действительно дорого. Или о тех, — голос мужчины дрогнул, — кто вам дорог. Чтобы Она не узнала. Хотя подозреваю, что данные меры помогут лишь отсрочить неизбежное.

— Во скольких играх вы участвовали? — почти шёпотом поинтересовалась Еля. Она старалась не поддаваться панике.

— За три года нахождения здесь в девяти. Дух, наверное, в десяти. Может, больше, не знаю. И в моей группе смертников Она только меня оставляла в живых.

— Она оставляла? А самому возможно выжить?

— Не знаю. Когда переступаешь черту, ты сразу понимаешь, сколько будет длиться игра. Словно щёлкает в голове. Меня каждый раз находили без сознания уже за чертой, на территории, где магия. Она выкидывала меня из летаса. По-моему, у Духа происходило также. Возможно, что по истечении срока игры можно самому выйти из летаса. Возможно. Но прецедентов я не знаю, к сожалению. Может, Хранители знают о таких случаях.

Еля нахмурилась. Хранители, вернее один из них, тот, который взял шефство над ней, ни о чём подобном не рассказывали.

— Вы переступаете черту и оказываетесь в другом мире. Словно по щелчку пальцев происходит смена декораций. Она не может сама выпить из нас жизнь. Только через тех тварей, которых создаёт. Можно ли улизнуть от них, спрятаться или победить? Не знаю. Я не побеждал. И каждый раз, я думал, что умер, а потом открывал глаза в лазарете. Однажды с группой смертников я оказался на балу неизвестных существ. Вокруг были позолота, мрамор, невиданные ранее предметы интерьера. Всё сверкало и переливалось, а неизвестные существа, больше нас раза в два, с непонятными лицами без ртов и носов, с огромными выпуклыми глазами, с лысыми черепами танцевали под странную музыку, от которой всё внутри переворачивалось, от которой хотелось бежать, так сильно она действовала на нервы.

Демон прикрыл глаза, вспоминая прошлое.

— Существа танцевали и не обращали на нас внимания. А мы стояли, вооружённые до зубов, и пялились на них в полной растерянности. А потом один из нас посмотрел в окно необычной неровной формы, и мы поняли, что находимся глубоко под водой… Вокруг проплывали неизвестные нам огромные рыбы, другие невиданные подводные существа… Которые были точно не из нашего мира.

— И что вы сделали? — потрясённо спросил Рон. — Что нужно было сделать?

— Что нужно? Не знаю. А что сделали? — печально усмехнулся смертник. — Это был мой самый первый летас. Вроде бы… Тогда ещё я не был командиром группы. Тот придурок, который им являлся, настоящий отморозок, приказал убить танцующих существ, пока те не очнулись. Зачем, не объяснил. Смертники обязаны повиноваться командиру группы, они набросились на странных существ… Вернее, они пытались, но не успевали до них добегать. У тех существ вместо рук были толстые жгуты с острыми наконечниками. Они будто выстреливали ими и протыкали тело каждого, кто нападал, а потом наклонялись близко-близко и словно выпивали свою жертву, забирая жизнь до капли. Оставляя только скукоженную оболочку. Жуткое зрелище.

Елю передернуло от отвращения. Рон в изумлении слушал Демона.

— После тех первых игр я единственный остался в живых. Наверное, потому что не напал тогда на тех странных существ. Единственный из всех. Я долго ничего не помнил, словно кто-то постарался и подчистил мне память. Я не мог ничего рассказать и каждый последующий раз шёл на игру, как в первый раз. А потом что-то произошло, воспоминания постепенно стали возвращаться. Это произошло не так давно.

Еления вспоминала рассказ Демона и думала, что, возможно, через несколько дней она умрет, потому что подготовиться к летасам Пустоши невозможно.

«Ну где же ты?! Ищешь ли ты меня?!» — в отчаянии прокричало сердце. А трезвый и ясный ум прокручивал в памяти всё услышанное от Демона.